Любовь и дворянство

слизень, обвивает член кольцом, стягивает головку удавкой. А пальцы-гвозди прибивают мошонку к кровати.

— Теперь не уйдёшь, красавчик! — мычит разведёнка, выдаивая молодого бычка. — Только полагаться придётся тебе на меня, а не наоборот. Ибо не пристало зрелой бабе потеть сверху.

Вольная борьба на лежбище заканчивается миссией-посланием от Сергея. Баба снизу, он — миссионер-проповедник. Пришёл назидать веру в женский односторонний оргазм.

— Да-да! Вот так! — стонет она. — Ах, что ты со мной делаешь, развратник неугомонный?

«Трахну её и пойду восвояси, а потом замну это дело!» — Серёжа работает легко, в нём восемьдесят килограммов атлетичности. Что бабу оттрахать, что кросс пробежать. Плюс алкоголь, плюс влагалище отражавшее, что ведро. Он бомбит её, не чувствуя разницы — что в воздух тыкать, что в бабу.

«Отстреляюсь и пойду, делов-то!»

«Никуда ты теперь не пойдёшь, щенок! Будешь сидеть у меня на кафедре, на цепи. Я тебе найду применение. С такими талантами ты у меня далеко пойдёшь!»

— Да-да! Вот так! Какой ты классный, Серёжа!

Он вертит бабу раком. Её жопа — блюдо, поднос с подливой. Сколько раз она кончила? Судя по крику, он сбился со счёту. Пора заканчивать с пробежкой. Он берётся за талию, спускается на изгибы тазобедренные, смыкает жопину в замок и долбит её до посинения. Лобок болит, член влетает в пустое хлюпающее влагалище. Так нельзя, ребята! Нельзя так трахаться интенсивно. Если тебе не двадцать пять и ты не готов испытать своё тело на прочность. Дырка в бабе сбивается в молоко, брызжет смазкой, она не знала таких любовников, спортсменов-экстремалов. Всё как-то жизнь без дикого секса проходила мимо. А тут такой торт, поздравление с задуванием свечей. Все сорок накативших оргазмов. И последний властный с впрыскиванием заветной жидкости. Вот так Аллочку-подхалимку, добившуюся должности подставой, оттрахали на День рождения через должностную иерархию.

Серый брёл домой, опустошённо блуждая по тёмным улицам. Общага подождёт, с мыслями надо разобраться. Что получается? Любит он Жанну, а трахает Аллу? Им попользовались, нельзя этого так оставлять. Пускай Алла найдёт себе мужа на сайте знакомств. И всё-таки приятно было потрахаться без обязательств. «Надо завязывать с этим», — решает он.

Общага полуночная освещена ярким фонарём над крыльцом. В жёлтом свете забрезжила надежда — одинокая женская фигура прислонилась к стене.

— А я вас жду-жду, — лопочет заинька.

— Жанна, — он обескуражен. Сколько же она ждала его, стоя здесь? Сколько в ней любви, в этой девочке, которая мёрзнет здесь в польтишке прохудившимся.

— Я всего лишь хотела сказать вам что-то важное, — она торжественно блестит очами.

Он готов принять истину, расслабленная откончавшая улыбка на захмелевшем лице принимает романтичное выражение.

— Я тоже люблю вас, — шепчет Жанна и виновато опускает глаза.

Слов лишних не надо. Он делает шаг и обнимает малышку. Как приятно вдохнуть аромат её волос, прикоснуться к ней наконец, как к ребёнку беспомощному, безропотному ребёнку, которого тоже намотало на колёса любви.

Он целует её в висок по-отечески поглаживая по спине. В нём нет желания, он пуст как ведро. Людоедка Аллочка выкачала из