повернулся ко мне.
— Джеки! Успокойся! Успокойся, слышишь?!
Вертолеты отлетели от нас и кружили над тем пятачком, где скопились люди. Смерч каменел во мне, и вместе с ним каменела я.
— Что теперь? — спросил Том, когда я глубоко-глубоко выдохнула, до последнего клочка воздуха, и посмотрела на него.
Мне было страшно от того, какая я. Я не хотела быть такой. Я хотела быть обычной Джеки. Красивой кудрявой девчонкой, которая немножко мальчик...
Том был бледный, как ледники вокруг. Я вдруг поняла, что здесь, наверно, очень холодно, и он замерз. Мое голое тело не чувствовало ни холода, ни жара — ничего, кроме следов черного смерча, выжегшего каждую его клетку.
— Где мы? — спросила я.
— Думаю, в Гималаях.
— В Гималаях?..
— Да. Никогда не верил в такие штуки, но... наверно, это была Шамбала или что-то вроде. Думаю, ты уничтожила базу одной из главных геополитических сил на планете, Джеки. Теперь в мире начнется бардак... Интересно, кто стоял за всем этим? Точно не Соединенные Штаты, я уверен. И тем более не Советский Союз...
— Кто такие Акаши? — спросила я.
— Акаши? Это такая мистическая база данных. Такое измерение, где хранится информация обо всем и вся. Это как раз из гималайской мистики. Почему ты спросила? Я никогда не слышал, чтобы так звали каких-то существ... Как нам теперь попасть домой?
Когда он сказал «домой», я вдруг что-то вспомнила.
Или даже не вспомнила... и даже не я, а что-то во мне как-то отозвалось на это слово. Домой...
— И куда нам податься? — продолжал Джек. — Назад в Штаты? Я там предатель. В Союз? Думаю, нас везде будут находить эти люди. Правда, с тобой им лучше не связываться, но... Как мы выберемся отсюда, Джеки? И куда?
— Кажется, я знаю, — сказала я.
Я вдруг поняла это. Поняла, как добраться домой.
Не к папаше, не в Воронеж, а домой.
Я понятия не имела, где этот дом и какой он. Просто я поняла, как туда попасть.
— Держись крепко, — сказала я, обняв Тома. Закрыла глаза — и просто сказала себе: «домой».
Или не сказала, а подумала. Или не подумала, и не почувствовала, а...
Вокруг нас трещали искры и леденела пустота, но я крепко обнимала Тома, а он меня.
И через какое-то время — через минуту, а может, через год — мы были там.
А может, и вовсе никакого времени не было. Но это не важно.