Развеянный свет. Часть 4

трудом подбирает слова, ‒ но сказать тебе должна что-то другое.

‒ Ты ведь не разлюбила меня, маленькая? ‒ немного напряженно спрашивает Герман. Выдыхает, увидев ее испуганное мотание головой. ‒ Со всем остальным мы разберемся, не переживай.

‒ Герман, мои родители... ‒ снова пытается Маша.

‒ Мы заедем к ним завтра и поговорим, — заверяет он, ‒ нет смысла больше скрываться. Пора выходить на легальный уровень отношений. Или тебя больше возбуждают наши шпионские игры? ‒ смеется он, неправильно истолковав ее отчаянную гримаску.

‒ Нет, конечно нет!

‒ Вот и славно, — обхватывает ладонями взволнованное личико, обжигает горячими губами, мигом высекая искру страсти, ‒ моя прекрасная девочка, мое маленькое чудо, ‒ шепчет он между поцелуями.

Маша уже хаотично дышит, привычно поддаваясь его мягкому напору, мысли разбегаются из головы, но что-то не дает ей расслабиться. Нет, так неправильно!

‒ Герман! Постой! Мне предложили полную стипендию в университете Риги! ‒ поспешно выкрикивает девушка, пока еще в состоянии помнить, что такого важного хотела сказать.

Повисает тяжелая, напряженная тишина. Руки мужчины, до этого страстно обнимавшие ее, сейчас сжимаются тугими клешнями вокруг тела.

‒ Ты же поступаешь на ин-яз в наш универ? ‒ тихо, раздельно утверждает он, не желая верить в сказанное.

‒ Да. Я собиралась... Но родители говорят, это такой шанс...

‒ Собиралась? ‒ в голосе Германа появляется неприятная, до сих пор незнакомая Маше интонация — гнев, презрение?

‒ Я не знала, пройду ли... Там очень дорого, мне повезло, что меня взяли бесплатно. И это не просто английский-немецкий, это азиатские науки — не только языки, но и культура, ‒ путано объясняет Маша, пытаясь заглянуть в потухшие глаза возлюбленного.

‒ И как давно пришел ответ? ‒ пригвождает он ее к месту закономерным вопросом.

Маша понимает, что это конец, дальше выкручиваться, выдавая лишь часть правды, не получится.

‒ Больше месяца назад...

Ее ответ звучит грохотом сорвавшейся лавины в полнейшей тишине.

Герман медленно, чрезвычайно осторожно разжимает вцепившиеся в него с объятиями руки девушки, встает, идет на кухню, наливает себе стакан воды из кулера и залпом выпивает.

Маша испуганно наблюдает за ним, не зная, как себя вести, что говорить, как объяснять, как оправдываться.

Наконец, любимый поворачивается к ней — лицо совершенно спокойное, застывшее, губы искривлены в жестокой, саркастичной ухмылке.

‒ Так ты поэтому решила со мной секс-марафон устроить? С усвоением по ускоренному курсу? Чтобы уж все сразу перед отъездом? Прости, что-то я тормозил с аналом. Ничего! Пойдем, сейчас все наверстаем! ‒ больно дергает девушку за руку, стягивая с дивана.

‒ Нет! Как ты можешь так думать! — Маша чуть не плачет от резкой боли в плече, но еще больнее видеть это ужасное разочарование в его глазах, пеняя на собственное бессилие.

‒ А что я должен думать? Ходит ко мне девочка, с вполне определенными намерениями, использует по полной программе, так как срок ограниченный! Ты не думай, я не в обиде! Трахаешься ты классно, заправской шлюхе десять очков вперед дашь!

‒ Герман, перестань! ‒ взмаливается Маша, ломая руки. ‒ Ведь все